Анна Ершова: «При любом общении важно смотреть человеку в глаза»

В онлайн-университете прп. Михаила Малеина при Феодоровском соборе стартовал авторский курс Анны Ершовой «Как писать, чтобы тебя читали». Курс состоит из пяти занятий, в течение которых слушатели узнают о подготовке к интервью и его проведении, научатся работать над текстом и писать авторские колонки.

Как известно, чем острее вопросы, тем интересней читать получившийся материал. Мы поговорили с Анной о том, какие этические принципы существуют сегодня в журналистике, что такое церковная цензура и что является мерилом успеха.

Анна Ершова – петербургский журналист и редактор с многолетним опытом работы в православных СМИ, среди которых журналы «Вода живая» и «Фома», интернет-порталы «Правмир», «Матроны», «Предание.ру», член Союза журналистов СПб и ЛО.

— Анна, в чем заключается журналистская этика?

— Если сказать очень просто – не лгать и не красть. В практическом смысле — не делать “copy-paste” (копировать-вставить. – Прим. автора) из разных источников, приписывая своё имя. Однажды у меня была такая история. Я сидела в парикмахерской, листала глянцевый журнал и вдруг увидела свое интервью с одной известной исполнительницей, в котором в подписи было поставлено другое имя. Были изменены только заголовок и лид, само интервью повторено слово в слово. По-хорошему, можно было бы даже подать в суд, но, понятно, мало кто станет заниматься этим.

— Почему бывают скандалы вокруг журналистских материалов? Это случай «вранья»?

— Причины могут быть разными – как в недобросовестности журналиста, так и в недобросовестности спикера. Наговорил на диктофон, потом чего-то испугался и отказался от своих слов. Поэтому журналисту важно хранить аудиозапись разговора. Есть еще один камень преткновения – согласовка материала. Вы присылаете герою интервью готовый текст, чтобы он проверил фактические ошибки, а он его берет и полностью переписывает. Журналист может с этим не согласиться и опубликовать свой первичный вариант. Во многих западных странах вообще не принято показывать материал перед публикацией. Согласился отвечать на вопросы – пожалуйста, следи за своими словами и будь готов, что они окажутся напечатанными.

— Как расположить к себе собеседника, чтобы получилось интересное интервью?

— Для этого нужно быть немножко психологом. Важно предупреждать, когда включаешь диктофон, но стараться класть его не прямо перед лицом собеседника, чтобы не притягивать внимание, а где-нибудь сбоку, рядом. Также можно упомянуть, что собеседник сможет, если нужно, посмотреть текст перед публикацией. Как и при любом общении, важно смотреть человеку в глаза, не перебивать его, показывать заинтересованность.

— Вы много лет трудитесь в церковных изданиях. Как вы можете оценить уровень церковной журналистики сегодня?

— С одной стороны, уровень церковной журналистики повысился. Потому что в период церковного возрождения в 2000-х годах мы читали множество елейных, лубочных текстов: «батюшка, матушка, чадушки»… С другой стороны, сейчас возникает вопрос, должна ли быть, вообще, какая-то отдельная церковная журналистика. Ведь церковная журналистика – это журналистика, которая пишет о Церкви, а о Церкви сейчас пишут и светские СМИ.

Да, есть епархиальные СМИ, и если их отнести к православной журналистике, то они, безусловно, стали качественнее. У них появился бюджет, штат, профессионализм. Раньше, помнится, священнику дают епархиальный журнал без нормального бюджета, и он от безысходности сам пишет, верстает, редактирует. Сейчас уже, конечно, уровень другой.

— Существуют ли отличительные особенности церковных СМИ, какие-то особенные этические нормы?

— Вы имеете в виду определенную цензуру церковных СМИ? Могу сказать достоверно лишь о тех СМИ, с которыми я работала. Мне посчастливилось работать в журнале «Вода живая» с протоиереем Александром Сорокиным. И недавно, когда мы делали журнал «НЕБО», с ректором Духовной академии епископом Силуаном (Никитиным). Владыка Силуан сведущ в издательском деле и журналистике, это грамотный и профессиональный человек, и под его руководством у меня не возникло никаких проблем. Никто не бил меня по рукам и не говорил, что вот это нельзя писать. То же самое было, когда я работала с отцом Александром Сорокиным. Так что, получается, единственным этическим мерилом была моя внутренняя совесть христианина.

— Важна ли журналисту обратная связь от читателей?

— Конечно, важна. Сейчас обратная связь отображается в количестве просмотров твоей статьи в интернете. Это важно не только самому журналисту, но и руководству портала, где публикуется материал. Если материал не читают, у него низкий рейтинг, это не котируется в глазах начальства. И, конечно, всегда приятно, когда в ответ на твой материал кто-то пишет тебе: «Я прочитал, как классно, очень отозвалось!».

— Анна, когда люди слышат слово «журналист», они все-таки представляют специально обученного человека. В аннотации вашего курса вы говорите, что «научите писать и табуретку». А нужно ли учить «табуретку» писать?

— Часто мы учимся на одну специальность, а работаем по другой: сложно сделать правильный выбор на всю жизнь в 17 лет. Среди журналистов есть те, кто изначально учился на филолога, историка или богослова. Я по первому образованию программист. Переквалификации посередине жизненного пути вполне возможны. Поэтому если кто-то чувствует тягу к писательству, но не знает, с чего начать, то он вполне может пойти поучиться на наш курс. В журналистике важна свежесть взгляда, и если, скажем, опытный психолог, подучившись, решит стать журналистом – у него могут получиться хорошие тексты.

Университет прп. Михаила Малеина является просветительским начинанием клира и прихожан Феодоровского собора. Цель проекта — реализация просветительских начинаний храма в условиях карантина.
Записаться на курс Анны Ершовой можно здесь.

Наталья Савельева, Максим Тарасов